«Мы верили, что другой мир возможен и что создаем свою различную, студенческую республику, что мы можем предложить не политическую альтернативу, не очередного мессию, а что-то большее – альтернативу жизни». Это пишет в своей новой книге «Наступил наш черед» Ивайло Динев, один из лидеров оккупации СУ Св. Климента Охридского, состоявшейся ровно год тому назад, как своеобразный контрапункт неуспешных, продлившихся один год, уличных протестов против политического класса в целом. Этот радикальный протестный акт стал поводом говорить о политическом пробуждении считаемой в последние годы апатичной болгарской молодежи. С этим связано и приобретшее гражданственность название студентов-оккупантов «рано пробудившиеся». «Я думаю, что наш жест остался частично непонятым и интерпретированным в старых моделях мышления коммунизма-антикоммунизма, левого и правого политического пространства, а не как нечто новое и более различное», – комментирует автор - антрополог и поэт.

Ивайло Динев дополнил, что оккупация университета была бунтом детей переходного периода, которые восстали против действительности после конца коммунизма в Болгарии. У многих из нас было трудное бытие – тяжелые болезни, безработные родители, дети, выросшие у своих бабушек и дедушек, пока их родители работали за рубежом. Эта была среда усугубляющейся социальной несправедливости, совсем различной от идеала демократии, за который боролись по площадям наши родители. Героями времени, в котором выросли сегодняшние 25-летние люди, были не борцы за настоящую демократию, а т.наз. братки – прослойка людей физической силы, созданная политическим классом для накопления и охраны нечестно приобретенных богатств.

«В нашей стране были успешными или те, у кого была политическая поддержка, или те, кто налагали свои права, применяя физическую силу. И, несмотря на вступление Болгарии в ЕС, бедные остались бедными, а богатые становились еще богаче, – говорит Ивайло. – Коррупция, которую мы видим повсеместно, братки, эти герои улицы, которые процветали в основном в 90-х годах прошлого века, люди, со смешными овощными прозвищами, возмущают нас. В нашей стране добиваются успехов мошенники, а не интеллигенция, не работающие люди. По-моему, это было что-то вроде второго «кырджалийского времени» для Болгарии. Первое уходит корнями в историю, когда в Османской империи везде появились шайки разбойников, без милости и безнаказанно грабящие народ. Тогда болгары и турки объединились и построили крепости для того, чтобы охранять свои села и города. И сейчас наша реакция была подобной. Наш бунт был направлен против перехода и «героев» перехода, против партий, правивших в последние 25 лет».

«Потому что молодые, студенты, должны быть той иммунной системой в общественном теле, которая предотвращала бы зарождающиеся опухолевые образования», – верит Ивайло.

«Наше поколение впервые объединилось вокруг идеи, и эта идея была эмоциональной, а не идеологической, – продолжает Ивайло. – Нам надо было превозмочь идеологии и разделения, и начать думать об общечеловеческом, о том, что выше всего остального. Правда, наш бунт идеалистический, он трудно может добиться своих целей, так как они слишком высоки. Но невозможно изменить мир, если мы говорим, что его нельзя изменить. Да, одной оккупацией не получится, мы не можем сразу изменить мир. Но это такое событие, посредством которого мы можем признать такие революционные ценности, как солидарность, свобода, ответственность, и превратить их в проекты на будущее».

Ивайло Динев предпринимает в своей книге попытку переосмысления случившегося, которое он вписывает в ряд подобных студенческих событий от 1968 года, а также в студенческие антикоммунистические протесты в нашей стране в 1997 году, движение «Оккупируй» и арабская весна. Автор считает, что продлившаяся несколько месяцев оккупация СУ помогла участникам приобрести бесценный опыт, добиться гражданского роста. Одна из моделей, которую она может дать обществу – это модель стремления к прямой демократии.

«Я считаю, что оккупация была локальным примером революционной институции, которая может быть использована в качестве проекта на будущее, – говорит Ивайло. – У нас каждый имел право предлагать, обсуждать, голосовать. Иногда мы заседали по 14 часов, и в конце принимали решение, которое было вполне легитимным. Я понял, что прямая демократия – не настолько рисковая. И что вовлеченные в нее люди растут с каждым днем, медленно, но уверенно, возрастают как граждане. Поэтому я думаю, что если в Болгарии чаще проводятся референдумы и другие формы прямого участия большинства при принятии решений, то мы осознаемся, и будем развиваться быстрее как народ».

Ошибкой, которую участники оккупации учитывают и которая касается всего протестного движения в минувшем году, является то, что не был найден путь привлечения большинства болгарских граждан. Опасность заключается в том, что люди могут разочароваться в очередной раз в связи с неэффективностью протестов, так как после них в парламент вновь вошли те же партии и герои прошлого. Потому что протесты не родили политической альтернативы. Но эти движения добились хотя бы своей минимальной цели – быть моральным коррективом политики. Уже каждому управляющему в Болгарии известно, что при злоупотреблении общественным доверием, люди вновь могут выйти на улицы и свергнуть его с власти.

«Наша цель – революционная, но шаги должны быть эволюционными», – считает автор книги «Наступил наш черед». Самая важная из них – это создание новой политической культуры среди болгар посредством подходящего образования. Именно там он видит место участников студенческой оккупации. Включиться своим приобретенным опытом в образовательную систему для формирования новых поколений.